— Нет. Одних девушек. Открою тебе тайну. В соотношении «цена — качество» девушки у парней выигрывают вчистую. Из требований: оконченное высшее, разговорный английский язык, наличие автомобиля. Надо будет вдумчиво по Подмосковью поколесить, а я пока без машины.

Мария старательно записала мои требования в блокнот.

— Ещё пожелания будут? Возраст, замужем — не замужем, рост, цвет волос?

— Не старше тридцати, всё остальное… Я не смешиваю личную жизнь с работой и против служебных романов. Рост неважен. Зинаида выше меня и была идеальной помощницей… Хотя она тёмненькая, так что брюнеткам предпочтение. В общем, приглашай всех, кто подходит под требования.

— Зарплата?

— Триста долларов по курсу в рублях на срок испытания, через три месяца — пятьсот.

Вскинулась:

— Сергей, так, может, я?

Понятно, почему — у неё сейчас зарплата двести пятьдесят у.е., и это потолок.

— Маша, да без проблем. Как на английском будешь свободно с иностранцами болтать, приходи.

Ушла, стрельнув напоследок глазками и пообещав держать в курсе. Чувствуется, та ещё зажигалочка. Правильно предупредил, что не одобряю отношений на службе. Боевые товарищи — не в счёт.

Глава 5

За прошедшую неделю не продвинулся ни по одному направлению. Съездил на такси в Долгопрудный и в Химки, где на развалившихся военных заводах предлагали цеха в аренду с последующей возможностью выкупа. Ага. Знаем мы эти возможности. Сначала отремонтируй здание, потом, как дурак, выкупай конфетку задорого, не забыв при этом позолотить ручку. Потому как земля принадлежит Министерству обороны, и никто задёшево её не отдаст.

Чем больше общаюсь с тыловыми крысами, тем меньше удивляюсь. Человеческая жадность не знает границ. В армии и раньше воровали, а при нынешнем президенте вообще все страх потеряли. Растаскивают, что можно и что нельзя. В Кремле олигархи ногой дверь открывают, и в Центральном банке только успевают подсчитывать, сколько денег выведено за рубеж. В народе тем временем зреет недовольство:

Не помню, написано стихотворение или ещё нет, но настроение у всех именно такое.

Но я не теряю надежды найти подходящий заводик для своих целей. Можно пойти по другому пути: купить большой кусок земли, перевести его в промназначение, согласовать мощности, построить фабрику сразу по уму под свои нужды. Но это долгий путь. Года на три минимум с кучей откатов и взяток. Сейчас так ещё не делают. Лихие девяностые, все живут сегодняшним днём и продают за бесценок Родину вагонами. Клинтон в девяносто седьмом уже заявил в обращении к Конгрессу: «Мы затратили на приход Ельцина ко власти многие миллиарды долларов, но они с лихвой окупились. Мы выбили конкурента Россию и за ничтожно малые цены выкачали стратегические ресурсы: медь, алюминий, стронций, цезий, бериллий и многое другое. Прибыль США на приведение ко власти Ельцина составила более 5700 %. Такого не было в истории».

Опять меня занесло. Как пообщался с нашими «вояками», так и накатило. Вернувшись после крайней поездки, силой воли унял раздражение. За Державу обидно, и при нынешнем президенте ничего не исправить.

Вернулся к делам. Маша отчиталась: звонки были, но пока всё не то. Или машины нет, или английского. Хотя, отклики есть, и это вселяет надежду…

К вечеру жара спала. В воздухе висит непонятная московская хмарь. Смогом это не назовёшь, торфяники в этом году не горят, но солнце сквозь какую-то непонятную дымку уже не так сильно припекает. Вообще, очень редко можно увидеть над столицей чистое голубое небо. Вокруг МКАДа стратегически расположены парящие ТЭЦ, которые при любом направлении ветра закрывают зимой наше секретное небо столицы от вражеских спутников искусственными облаками. А летом вот такая хмарь. Отъезжаешь подальше от Москвы и видишь грязную шапку над мегаполисом. Может посмотреть промышленные земли километрах в двадцати от первопрестольной внутри бетонного кольца? Хоть голубое небо чаще буду видеть.

Такие мысли меня посетили, пока ехал в институт имени Склифосовского. Я не придумал ничего лучше, как тренировать свои новые способности целителя на тех, кому нужнее — на больных. Доехал до знакомого корпуса и застрял в приёмном отделении. Филиппа Филипповича на месте не было, и пропускать меня внутрь никто не собирался.

Пока тусовался в ожидании, на инвалидной коляске в травматологию привезли парня. На вид лет двадцать, худой очкарик с прибинтованной к ноге палкой поверх штанины с бурыми пятнами. Прикативший его медбрат в куртке скорой помощи заглянул в кабинет, сообщая о пациенте.

— Жди, тебя завезут, — кинул он болезному и удалился.

Парень закрыл глаза и стал покачиваться, убаюкивая боль. Я подсел к нему рядом на дерматиновую сидушку скамейки. Пригляделся. Закрытый перелом лодыжки и сопутствующий букет из гематомы с повреждениями кожи. Представляю, как ему сейчас больно.

— Андрюха, здорова! Ты чего здесь? — спросил я парня.

Тот открыл глаза и посмотрел мутными глазами.

— Вы ошиблись, я — Иннокентий!

— Ой, извини, перепутал. Очень на моего знакомого похож. Кеша, что с ногой?

— Представляете? На пешеходном переходе машина сбила и уехала. Вроде, перелом. В скорой помощи так сказали, но надо делать рентген.

— Да, не повезло. А, может, просто сильный ушиб? Давай, я посмотрю!

— С дуба рухнул? Не видишь, нога зафиксирована? Не, пусть врачи смотрят!

— Да я только руками на расстоянии. Меня одна бабка научила.

— Ну, если только на расстоянии…

Присел у ноги стал водить руками. Так, вливаю энергию, заставляю кость срастись, заодно обезболю, чтобы парню не поплохело. Не знаю, как магическое обезболивание работает. Может, хватит только моего желания? Процесс пошёл — вижу, как место перелома соединилось, как костная ткань становится монолитной. Две минуты — и перелома, как не бывало. Даже костной мозоли не осталось. Теперь убираем отёк мягких тканей, но не до конца. Лечить так, чтобы пациент на радостях здесь и сразу пустился в пляс, в мои планы не входит.

— Ой, а у тебя руки светятся.

— Где? — я обратил внимание, на ладони, из которых исходило еле видимое при свете ламп зелёное свечение, и перекрыл поток энергии. — Тебе показалось.

Я присел обратно на лавку и вытер испарину — лечение неожиданно оказалось энергозатратным.